ВЕДОМОСТИ: КАК В "ЗАРЯДЬЕ" УСТРОИЛИ ВЕРТЕП
Как в «Зарядье» устроили вертеп
В последние несколько лет профессия современного композитора начала возвращать себе былой престиж в отечественной культуре. Конечно, нам не догнать советские времена, когда ведущие композиторы были кумирами широкой публики, а прочие безбедно жили, пользуясь благами государственных закупок. Но имена творцов современной академической музыки сегодня вновь на слуху: культурному человеку уже полагается знать не только Леонида Десятникова и Владимира Мартынова, но и Дмитрия Курляндского, Сергея Невского, Александра Маноцкова и Алексея Сюмака, а ведь за ними тянется еще целое поколение обещающих композиторов.
Мало кто из них, правда, может похвастаться тем, что собирает полные залы публики. А вот у входа в зал «Зарядье» на «Рождественский вертеп Павла Карманова» спрашивали лишние билеты. И ведь концерт был не в малом зале, а в большом, где по четырем краям сцены помещается 1600 человек.
Три силы
Композитор Павел Карманов талант и профессионал, но этого было бы мало. Он может отлично взаимодействовать с несколькими музыкальными территориями, которые отнюдь не входят в сферу владения современного композитора, – но Карманов умеет навести с ними мосты.
Одна из этих территорий – рок-музыка. Некоммерческая, даже интеллигентная – к такой относится творчество группы «Вежливый отказ». Павел Карманов – сам участник этой группы, клавишник. Написать музыку для группы ему так же легко, как для академического состава, хотя с равным успехом это может сделать лидер группы, гитарист Роман Суслов.
Другая – русская фолк-музыка. В Москве и в мире есть истинный царь Берендей этого направления – Сергей Старостин. Вокалист, дудочник, гусляр, умеющий в нужную минуту сплясать и грохнуть в бубен, он не только ученый-фольклорист со стажем экспедиций за песнями и наигрышами, но и тертый участник мировой сцены world music, т. е. артист, находящийся во вполне современном художественном контексте.
Третья территория – старинная церковная музыка. Казалось бы, богослужебное пение в его древних изводах – сфера чистой науки, музыкальной палеографии. Однако ансамбль древнерусской духовной музыки «Сирин» под управлением Андрея Котова уже не первый десяток лет убеждает нас в том, что склады этих песнопений отлично стыкуются со многими современными композиторскими системами. Надо только найти подходящий сюжет, и археология с авангардом тотчас запоют совместную молитву – чему примером может служить незабываемый спектакль Анатолия Васильева «Плач Иеремии» (1996), где ансамбль «Сирин» творил сценический ритуал, исполняя музыку Владимира Мартынова.
Павел Карманов в общем-то не совершил ничего хитрого – он объединил все эти три силы в своем проекте, приписав к их репертуару собственную музыку, которую исполнил «Персимфанс» – самый передовой оркестр Москвы, играющий, как его исторический предок 1920-х гг., без дирижера, но умеющий тончайшим образом исполнить любую музыку от Девятой симфонии Бетховена до футуристических композиций Александра Мосолова.
В составе «Персимфанса» у Карманова играли не только его незаменимые лидеры – пианист Петр Айду, скрипачка Марина Катаржнова, контрабасист Григорий Кротенко, но и легендарный валторнист нонконформизма Аркадий Шилклопер, для финала приберегший свой столь же легендарный трехметровый альпийский рог.
Главный сюжет
Павел Карманов как композитор узнается по нескольким тактам – светлая, летящая звучность, так же украшенная порхающей флейтой, как прическу светловолосой девушки украшает венок, упругие дансантные ритмы – хочется танцевать, масляные аккорды струнных и терпкие красивые гармонии, тут уж не обошлось без Стива Райха. В каких-нибудь старинных христославиях, которые поет ансамбль «Сирин», гармонической дерзости порой бывает еще больше. Третья сила, наивно притворяющаяся злой, а на самом деле столь же праздничная, – гитарные соло и барабаны рок-группы. Рождественские стихи и колядки поются детьми – участниками фольклорного ансамбля «Веретенце».
Все могло быть мимо, если бы не сюжет. Вертеп – один из главных жанров, скрепляющих христианский мир всех конфессий. Рождество младенца, ясли, поклонение волхвов, пророчество чернокнижника, избиение младенцев и смерть царя Ирода – все это сплетение историй, рассказанных евангелистами и проросших в народной культуре, образует действо, которое можно разыгрывать на площади и на театре, а можно – в двухэтажных ящиках с деревянными куклами, освещенными теплым свечным огнем. В рождественские дни вертепы играются по всему миру и в России тоже – в кругу семьи и даже на вертепных фестивалях. Или вот, к примеру, в концертном зале «Зарядье», где действо поставили режиссеры Альберт Альбертс и Александра Конникова, графическую концепцию создал Игорь Гурович, а видеографику, в которой библейские образы закручивались в технологические секвенции, – Ярослав Куриленко. Презренного Чернокнижника сыграл сам руководитель ансамбля «Сирин» Андрей Котов, а Смерть в белой простыне, вооруженную косой и декламирующую хриплые тирады, – участник этого же ансамбля, известный композитор Александр Маноцков.
Судя по успеху, «Рождественский вертеп Павла Карманова» способен превратиться в регулярное постновогоднее представление и если не стать альтернативой «Щелкунчику», то составить ему достойное дополнение, которое хорошо уже тем, что сочетает серьезную тему с духом праздника, а ценителям современного искусства дает возможность поздравить с Рождеством тех, кто встретился с ним впервые в жизни.
Пётр Поспелов
ИСТОЧНИК